"Дайте нам точку опоры, и мы перевернём все миски". © Крысы
Сидела я тут, никого не трогала, морально разлагалась и случайно написала небольшой рассказик по Данкору, бессюжетный и особо бессмысленный. Он вот:
Самая особенная ёлка
Тропинка была хорошо утрамбованной, твёрдой и скучной, бежать по ней легко, и даже снег не всегда под валенками скрипел, настолько плотно его утоптали. Интересное начиналось по бокам, где снег был свежий, пушистый, пересекаемый только редкими цепочками птичьих следов и заманчиво искрящийся. Тропа тоже искрила, но не так. Саша ныряла в сугроб с разбегу, с приглушённо-восторженным уханьем проваливалась по самую грудь, а кое-где и по воротник тёплой беличьей шубки, а потом выплывала, выгребала обратно на тропинку, пыхтя от усердия и удовольствия. Стряхивала с себя самые крупные комья снега, ёжась от того, что нагреблось в валенки и опрометью неслась по тропинке, догоняя прихрамывающего отца и наставника, которые давно уже успевали уйти вперёд. После снежных купаний бежать по тропинке было особенно легко, будто в снегу Саша забывала половину своего веса.
- Санька, не отставай! - когда она догнала старших в последний раз, девочка неожиданно натолкнулась на недовольный и грозный взгляд наставника, с размаху, как на корень дерева под пушистым снегом. - Зачем ты так извалялась? Опять сушиться весь вечер, а то и следующий день. Это пограничный патруль, а не прогулка, поняла?
- Хорошо, Велиар, - Саша уныло кивнула и послушно поплелась по тропинке, пропуская мимо интересные, ещё не тронутые, не разворошённые сугробы. Ну что ему, жалко что ли? Почему ради тренировки валяться в снегу можно, а просто так - нельзя? Патруль, а не прогулка... Когда папа сказал, что они берут её с собой, Саша сначала жутко обрадовалась: первый патруль в её жизни! А то, вон, Тианка уже ходила и теперь строила из себя взрослую и корчила таинственное лицо. Так кто ж мог знать, что этот такой замечательный патруль такой скучный? Тащишься по лесу просто так. Поговорить не с кем, старшие болтают сами с собой о старших глупостях, других учеников с собой не взяли... А зря, с Данькой бы они живо развлечение нашли. Хотя, может, потому и не взяли. И вот, валяться в снегу теперь тоже, оказывается, нельзя. А что Саше делать, ёлки считать и складывать?
Саша считала. Сначала пересчитывала ёлки слева, потом справа, затем складывала всё вместе. Потом считала, сколько больших ёлок, а сколько маленьких. Хотя, как можно назвать ёлки маленькими, лесли любая из них выше Саши? Ёлки пахли хвоей остро и душисто, в отличие от других деревьев. Те растеряли все свои листья осенью и не пахли ничем, пока к ним близко не подойдёшь. Велиар рассказывал, что на ёлках часто гнездятся клёсты, но никаких гнёзд Саша разглядеть не могла, как ни вертела головой. Иногда ветер приносил обрывки птичьих запахов, но непонятно откуда и непонятно чьих. И как старшие охотники могут запомнить и узнать запахи всех птиц во всём Багряном лесу? И неужели это всё придётся выучить Саше?
Снег скрипел под шагами трёх данкорцев. У Саши и Велиара - ровно и размеренно, у отца чуть сбивчиво, из-за хромоты. Саша стала иногда подпрыгивать, делать шаги то маленькими, то большими - её скрип тоже стал сбитым. Папа с Велиаром впереди обсуждали, сколько деревьев нужно срубить, чтобы заготовить древесину для починки старых крыш, и где именно. Саша насчитала сорок три ёлки по левой стороне. Сорок четвёртая должна оказаться особенной. Не зря же у неё число такое одинаковое. Две четвёрки - две кошки с четырьмя лапками.
Саша остановилась, запрокинула голову, рассматривая особенную ёлку, высокую, пушистую, щедро присыпанную снегом, как мукой. Её ветки были широкими, разлапистыми, склонёнными вниз от тяжёлых комков снега, отчего казалось, будто ёлка - это просто какая-нибудь, например, осина в толстом зелёно-белом пальто. Саша оглянулась на папу с наставником. Те медленно шли вперёд, не замечая, что она снова отстала. Девочка осторожно поставила облепленную снегом ногу в валенке в белую рыхлую вату в стороне от тропинки. На неё не обращали внимания. Девочка нырнула, закопалась в сугроб и погребла, раздвигая снег рукавицами. Ногам снова стало резко холодно, опять что-то в валенки угодило. Постучала руками друг о друга, сбивая с шерсти самые крупные комья. Запрокинула голову, с восхищением разглядывая громадные, величественные ветви над головой. Раскинув руки, опрокинулась на спину, в мягкий сугроб, разглядывая синее-синее небо сквозь игольчатые лапы. Снег слабым холодом по спине пытался проникнуть Саше под шубу.
Раскрытые еловые ветви над головой были похожи на огромный шатёр, под которым мог бы прятаться целый мир... Или город. А ветки - это улицы, по которым птицы будут разъезжать в повозках, запряжённых птичьими лошадьми. Или это огромный волшебный замок с переплетением веток-коридоров, кручёных лестниц из коры, взбирающихся всё выше, в неведомые ёлочные дали, по которым важно расхаживает беличий король в плаще из хвоинок. Или, может быть... Казалось, в мире нет больше ничего, кроме этой ёлки, будто весь лес, мир, реальность ограничивается пушистыми раскидистыми пахучими ветвями...
- Саша! Я кому приказал не отставать! - раздался над головой возмущённый голос наставника. Девочка рывком села, и горсть снега с шапки сыпанула за шиворот, пробравшись под пуховой платок. Уй-й! Её передёрнуло. И наставник сейчас по хвосту надаёт, и за то, что валялась, и за то, что не слышала его до последнего, не сохранила в лесу внимание и осторожность, как распоследняя человечка.
- На что это ты так засмотрелась? - с любопытством спросил папа, весело искря зелёными, как у неё, глазами. Похоже, он не разозлился и не расстроился, а это самое главное. А Велиар часто раздражается, даже если Саша делает всё правильно и не дурачится совсем.
- Посмотри, пап, ёлка снизу похожа на шатёр! Или на замок. Я ещё не решила.
- Правда? - папа шагнул с тропинки и оказался в снегу. Он был высоченным воином, просто огромным, и снега ему было всего-то по пояс, даже чуть ниже. Он догрёб до сидящей в сугробе Саши, придирчиво огляделся, а потом вдруг, раскинув руки, рухнул в снег рядом, запрокинув голову, весело и широко улыбаясь. Меховая шапка с него слетела, и чёрные волосы расплескались по белому.
- Инир Конкордий! - непонятно, чего в голосе Велиара было больше, возмущения или изумления.
- Всё нормально, Велиар, подожди меня там... Слушай, Саш, а ведь и правда похож.
- Да? - на девочку накатили радость с гордостью, она просто обожала, когда папа вёл снбя так... ну, как папа. - Рассказать тебе про беличьего короля?
- А расскажи.
Самая особенная ёлка
Тропинка была хорошо утрамбованной, твёрдой и скучной, бежать по ней легко, и даже снег не всегда под валенками скрипел, настолько плотно его утоптали. Интересное начиналось по бокам, где снег был свежий, пушистый, пересекаемый только редкими цепочками птичьих следов и заманчиво искрящийся. Тропа тоже искрила, но не так. Саша ныряла в сугроб с разбегу, с приглушённо-восторженным уханьем проваливалась по самую грудь, а кое-где и по воротник тёплой беличьей шубки, а потом выплывала, выгребала обратно на тропинку, пыхтя от усердия и удовольствия. Стряхивала с себя самые крупные комья снега, ёжась от того, что нагреблось в валенки и опрометью неслась по тропинке, догоняя прихрамывающего отца и наставника, которые давно уже успевали уйти вперёд. После снежных купаний бежать по тропинке было особенно легко, будто в снегу Саша забывала половину своего веса.
- Санька, не отставай! - когда она догнала старших в последний раз, девочка неожиданно натолкнулась на недовольный и грозный взгляд наставника, с размаху, как на корень дерева под пушистым снегом. - Зачем ты так извалялась? Опять сушиться весь вечер, а то и следующий день. Это пограничный патруль, а не прогулка, поняла?
- Хорошо, Велиар, - Саша уныло кивнула и послушно поплелась по тропинке, пропуская мимо интересные, ещё не тронутые, не разворошённые сугробы. Ну что ему, жалко что ли? Почему ради тренировки валяться в снегу можно, а просто так - нельзя? Патруль, а не прогулка... Когда папа сказал, что они берут её с собой, Саша сначала жутко обрадовалась: первый патруль в её жизни! А то, вон, Тианка уже ходила и теперь строила из себя взрослую и корчила таинственное лицо. Так кто ж мог знать, что этот такой замечательный патруль такой скучный? Тащишься по лесу просто так. Поговорить не с кем, старшие болтают сами с собой о старших глупостях, других учеников с собой не взяли... А зря, с Данькой бы они живо развлечение нашли. Хотя, может, потому и не взяли. И вот, валяться в снегу теперь тоже, оказывается, нельзя. А что Саше делать, ёлки считать и складывать?
Саша считала. Сначала пересчитывала ёлки слева, потом справа, затем складывала всё вместе. Потом считала, сколько больших ёлок, а сколько маленьких. Хотя, как можно назвать ёлки маленькими, лесли любая из них выше Саши? Ёлки пахли хвоей остро и душисто, в отличие от других деревьев. Те растеряли все свои листья осенью и не пахли ничем, пока к ним близко не подойдёшь. Велиар рассказывал, что на ёлках часто гнездятся клёсты, но никаких гнёзд Саша разглядеть не могла, как ни вертела головой. Иногда ветер приносил обрывки птичьих запахов, но непонятно откуда и непонятно чьих. И как старшие охотники могут запомнить и узнать запахи всех птиц во всём Багряном лесу? И неужели это всё придётся выучить Саше?
Снег скрипел под шагами трёх данкорцев. У Саши и Велиара - ровно и размеренно, у отца чуть сбивчиво, из-за хромоты. Саша стала иногда подпрыгивать, делать шаги то маленькими, то большими - её скрип тоже стал сбитым. Папа с Велиаром впереди обсуждали, сколько деревьев нужно срубить, чтобы заготовить древесину для починки старых крыш, и где именно. Саша насчитала сорок три ёлки по левой стороне. Сорок четвёртая должна оказаться особенной. Не зря же у неё число такое одинаковое. Две четвёрки - две кошки с четырьмя лапками.
Саша остановилась, запрокинула голову, рассматривая особенную ёлку, высокую, пушистую, щедро присыпанную снегом, как мукой. Её ветки были широкими, разлапистыми, склонёнными вниз от тяжёлых комков снега, отчего казалось, будто ёлка - это просто какая-нибудь, например, осина в толстом зелёно-белом пальто. Саша оглянулась на папу с наставником. Те медленно шли вперёд, не замечая, что она снова отстала. Девочка осторожно поставила облепленную снегом ногу в валенке в белую рыхлую вату в стороне от тропинки. На неё не обращали внимания. Девочка нырнула, закопалась в сугроб и погребла, раздвигая снег рукавицами. Ногам снова стало резко холодно, опять что-то в валенки угодило. Постучала руками друг о друга, сбивая с шерсти самые крупные комья. Запрокинула голову, с восхищением разглядывая громадные, величественные ветви над головой. Раскинув руки, опрокинулась на спину, в мягкий сугроб, разглядывая синее-синее небо сквозь игольчатые лапы. Снег слабым холодом по спине пытался проникнуть Саше под шубу.
Раскрытые еловые ветви над головой были похожи на огромный шатёр, под которым мог бы прятаться целый мир... Или город. А ветки - это улицы, по которым птицы будут разъезжать в повозках, запряжённых птичьими лошадьми. Или это огромный волшебный замок с переплетением веток-коридоров, кручёных лестниц из коры, взбирающихся всё выше, в неведомые ёлочные дали, по которым важно расхаживает беличий король в плаще из хвоинок. Или, может быть... Казалось, в мире нет больше ничего, кроме этой ёлки, будто весь лес, мир, реальность ограничивается пушистыми раскидистыми пахучими ветвями...
- Саша! Я кому приказал не отставать! - раздался над головой возмущённый голос наставника. Девочка рывком села, и горсть снега с шапки сыпанула за шиворот, пробравшись под пуховой платок. Уй-й! Её передёрнуло. И наставник сейчас по хвосту надаёт, и за то, что валялась, и за то, что не слышала его до последнего, не сохранила в лесу внимание и осторожность, как распоследняя человечка.
- На что это ты так засмотрелась? - с любопытством спросил папа, весело искря зелёными, как у неё, глазами. Похоже, он не разозлился и не расстроился, а это самое главное. А Велиар часто раздражается, даже если Саша делает всё правильно и не дурачится совсем.
- Посмотри, пап, ёлка снизу похожа на шатёр! Или на замок. Я ещё не решила.
- Правда? - папа шагнул с тропинки и оказался в снегу. Он был высоченным воином, просто огромным, и снега ему было всего-то по пояс, даже чуть ниже. Он догрёб до сидящей в сугробе Саши, придирчиво огляделся, а потом вдруг, раскинув руки, рухнул в снег рядом, запрокинув голову, весело и широко улыбаясь. Меховая шапка с него слетела, и чёрные волосы расплескались по белому.
- Инир Конкордий! - непонятно, чего в голосе Велиара было больше, возмущения или изумления.
- Всё нормально, Велиар, подожди меня там... Слушай, Саш, а ведь и правда похож.
- Да? - на девочку накатили радость с гордостью, она просто обожала, когда папа вёл снбя так... ну, как папа. - Рассказать тебе про беличьего короля?
- А расскажи.
-
-
15.02.2019 в 12:45-
-
16.02.2019 в 13:23Тош, оно классное. И ничего не бессмысленное, очень хороший флэшбек в основной текст может выйти.
Более того, тут очень хорошо показано, насколько отец Сашу любит. Знаешь, сколько современных авторов такие вещи прописывать не умеют и учиться не хотят, отмазываясь банальным "бла-бла-бла, он души не чаял в ребёнке"?